Этнические мотивы всегда очень плодотворно подпитывали мировую моду. То это было повальное увлечение китайской экзотикой, то неистребимая страсть везде насовать индейских пестрых вышивок, то пламенная любовь к матрешечному стилю “а-ля рюс”, то вдруг знойная сексуальность черной Африки... В общем, когда вдруг появлялись хоть малейшие признаки творческого застоя и неопределенности, мгновенно в коллекциях большинства великих кутюрье возникали этнические мотивы. Не стал исключением сезон весна/лето-2002. В представленных коллекциях можно увидеть либо четко выставленные напоказ мотивы национальных костюмов, либо тонкие изящные намеки на этнические корни того или иного творения.
Именно такие намеки (или даже скорее элегантные полунамеки) можно увидеть в новой коллекции Givenchy.
Открывая ее показ отменно скроенным двухсторонним пальто redingote с соответствующими общему стилю брюкам, Julien MacDonald явно намеревался исследовать современную динамику твердых и мягких обтекаемых форм. Узкие жакеты со свободными просторными юбками, собирающимися воланами вокруг изящных щиколоток, только подчеркнули это намерение.
Но гораздо интереснее была та часть коллекции, в которой можно увидеть латиноамериканские мотивы. Открытые плечи с глубокими приспущенными вырезами широких блуз из полупрозрачного шифона, собранного мягкими складками.
Вспомните “мыльные” сериалы или хотя бы знаменитый фильм о Зорро с Аленом Делоном. Там знойные очаровательницы ходили именно в таких легких просторных блузах – приспущенных на округлых плечиках и присборенных на вырезе. Плюс лихо завязанная на бедрах шаль... То ли цыганские, то ли те же латиноамериканские мотивы просматриваются и в других моделях. Например, в сочетании черных узких брюк, полупрозрачной блузы с длинным широких руковом (собранным на запястье) и черной шляпы в стиле gaucho, которая отброшена небрежно на спину и держится на плетеном шнуре вокруг шеи. Так и кажется, что экспрессивная героиня сейчас прыгнет в седло и умчится куда-нибудь в парагвайские пампасы.
Том Форд (для Yves Saint Laurent) повторно обратился к теме, судя по всему, дорогой для его сердца – Африка. Это другая часть света, но здесь царствуют не менее жаркие страсти. Отсюда и направления стиля. На подиуме появились восхитительные пантеры. Гибкие, изящные, раскованные и невероятно пластичные модели напоминали этих животных не только своими движениями. Форд использовал в своей коллекции разнообразные варианты окраски тканей под пантеру (или скорее – под леопарда с его элегантным сочетанием золотисто-черных пятен и полосок).
Открытые блузы из полупрозрачного легкого chiffon’а прекрасно сочетались с узкими “леопардовыми” брюками до щиколоток. Узкие юбки-карандаши того же окраса длиной чуть ниже колена создавали удлиненный простой силуэт. Том Форд использовал легендарный жакет safari как основу для своих поразительных жилетов в африканском стиле и более того – они вдохновили его на создание жакетов safari из необычного легкого материала (crepe chiffon).
Естественно, не мог обойти этнические мотивы в своей новой коллекции и Jean-Paul Gaultier. Если в зимней коллекции 2001/2002 он обратился к японским и китайским мотивам, то сейчас, не уходя с Востока, маэстро более конкретизировался. Изящная игрушка богатых – Высокая мода – чуть было не оказалась вовлеченной в большую политику, поскольку показ коллекции Gaultier открылся процессией людей, которые пытались выразить свое мнение по поводу положения тибетских монахов. Прежний “энфант террибль” Высокой моды, постепенно возведенный своим мастерством в ранг своенравного принца Haute Couture, Gaultier все еще с радостью шокирует политкорректную публику.
Gaultier комбинирует в совершенно дикой смеси индийский национальный костюм с одеждой для бизнеса и занятиями спортом.
Традиционное sari превращается в невероятно эротичное одеяние.
Восточные шальвары гаремных одалисок вдруг становятся спортивными брюками и вполне сочетаются с привычными для любителей бега трусцой просторными свитерами и толстовками с капюшонами.
Кроме того, он прибавил объема (в том числе и с помощью плиссировки) длинным юбкам и создал жакеты с совершенно новым силуэтом (когда линия талии опущена на бедра или, наоборот, помещена под линией бюста). Gaultier подарил нам Китай в своей прошлой коллекции Haute Couture и теперь заново открыл Индию в коллекции прет-а-порте. Где он будет черпать вдохновение затем? Чем порадует своих поклонников?
John Galliano так же уже почти традиционно использовал этнические мотивы и в подготовленной им коллекции для Диора, и в собственной коллекции. И там, и там Galliano еще раз доказал свою способность сочетать несовместимые цвета, образы, этнические принадлежности и приметы определенных десятилетий в лирическое и одновременно остроумное собрание.
Обе представленные коллекции были чем-то неуловимо схожи, но дьявол, как известно, в деталях.
Понятно, что источником вдохновения на этот раз Galliano служил не холодный отстраненный стиль северных викингов (как это было в его осенне-зимней коллекции Haute Couture), а экзотика Ближнего Востока. Так уж получилось, что все весенне-летние показы, которые готовились задолго до этого, пострадали от трагических событий в Нью-Йорке, но в то же время удивительным образом оказались актуальны, взяв за основу восточные (в том числе и арабские) мотивы. Явно восточный орнамент яркой вышивки на костюмах черного цвета и цвета индиго в коллекции Диора подтверждают это.
Показ же собственной коллекции Galliano открылся демонстрацией довольно спорных моделей в смешанном стиле одновременно Чарли Чаплина и Греты Гарбо с сочетанием ярких кислотных оттенков и белого и остроносыми ботинками ковбоя (что, кстати, тоже можно считать этническими мотивами; ведь культура американского Запада обрела в чем-то уже национальные черты).
Но гораздо любопытнее в данном случае для нас будет другая линия представленной коллекции. С одной стороны, очень четко прослеживается влияние мужского стиля.
Традиционные мужские жилеты, серьезно трансформировавшись и совершенно поменяв материалы, сочетаются с диковинными пестрыми платьями из тончайшего chiffon’а.
Переродившиеся рабочие комбинезоны из хлопчатобумажной ткани с невероятно психоделической яркой аппликацией или набивным рисунком дали новое значение понятию утилитарного шика.
С другой стороны, за всем этим мужским стиле ясно проглядывают и этнические мотивы. Кожаные жакеты в желтом и охряном “верблюжьем” тоне с полосатым акцентом довольно любопытно сочетаются все с теми же шифоновыми цветочными платьями, создавая образ женщины, который мы привыкли видеть на телеэкране в репортажах откуда-нибудь из Пакистана. К тому же те самые рабочие комбинезоны по форме своей также напоминают шальвары восточных красавиц, собираясь на щиколотке (которые, кстати, иногда даже были совершенно по-восточному украшены тонкими изящными браслетами).
А вот на образ женщины-воина Fendi явно повлияли традиции африканских масаев и откровения Karl Lagerfeld, у которого с недавних пор также прослеживаются интересные safari тенденции. Формы у Fendi при этом были достаточно простыми и лаконичными – прямые “квадратные” платья, приспущенные с одного плеча (напоминающие не изнеженные пляжные фасоны цивилизованных дамочек, а функциональные наряды воинственных амазонок).
Даже оборки и рюши на почти традиционных моделях скорее имитировали обрывки тканей и шкур, используемых африканскими племенами.
Кожаные и тканые пояса, многослойность, тканые жилеты с этническими мотивами... Пальто из замши было украшено бахромой и вышивкой с традиционными красными ритуальными рисунками масаев, в то время как тонкий полупрозрачный тюль платьев был прошит рисунками с племенными татуировками. Так что новая коллекция Fendi явно питается с помощью корней, укрепившихся в почве древней Африки, мощной и плодовитой.
Конечно, жаль, что так мало интереса у дизайнеров Высокой моды вызывает культура, скажем, той же Европы – не менее древняя и прекрасная. Но, видимо, подсознательно срабатывает интерес к Востоку, который так мощно и агрессивно сегодня наступает на традиционную культуру Европы, ассимилируясь в ней и приспосабливая к собственным нуждам.
Галина ЮДАХИНА.
Специально для InterModa.Ru.
